Сентябрь – октябрь 1989 года. «400 взрослых людей, несмотря на категорические запреты блюстителей порядка, уже второй месяц играют в Бердянске в азартные игры. Причём – на деньги», - так завершилась первая публикация об этом («Поиск» №27, 2-8 ноября 1989 г.)
Для тех, кто не читал, сообщим, а для тех, кто читал, напомним, что это была за игра. На пятьдесят дней турбаза «Парус», расположенная на берегу Азовского моря, была превращена директором Таллиннской школы менеджеров Владимиром Тарасовым в модель маленького мира, состоящего из нескольких государств, граждане которых получали возможность в процессе создания своего общества, закладки его политического, экономического и нравственного фундамента познавать, заучивать и оттачивать всевозможные управленческие принципы, приёмы, методы. Обучение менеджменту, таким образом, происходило методом проб и ошибок, и полученные здесь новые знания в жёстких рамках деловой игры имели шанс превратиться в навыки.
Одно их государств — Голубое — объединяло организаторов игры и участвовало в игре вместе со всеми и на равных правах.
Остаётся лишь добавить, что этот мир, получивший романтичное название Цветной федерации, располагал вполне реальным, позаимствованным в Бердянске производством (сборка детских санок), игровой валютой, имевшей реальное товарное покрытие, и что все участники игры были лишены на пятьдесят дней своего прошлого путём присвоения им игровых имён.
Вы никогда не мечтали вернуться в прошлое, чтобы что-нибудь там подправить? Так вот, новоиспечённые Ричарды, Джери, Джеймсы и ещё 397 человек получили общий белый лист бумаги и возможность начать жизнь заново.
Поверьте, это было захватывающее действо.
Рождался новый мир, создавалось новое общество, с хрустом ломались прежние жизненные установки его создателей.
Они начинали игру просто некими Леонардами и Жаками, обезличенными и потому равными на старте. Заканчивали президентами, министрами, банкирами, владельцами предприятий и игорных домов, главарями преступных группировок.
Что с ними произошло?
До сих пор не смолкают страстные споры об этом между теми, кто был ТАМ, кто видел ЭТО.
Курсы кончились, слушатели разъехались, но они не могут расстаться. Созваниваются, переписываются, устраивают массовые встречи. Родители, жены, дети уже привыкли к их игровым именам и не удивляются, когда в скромной новосибирской или львовской квартире просят позвать к телефону Филипса или Виторио («Серёжа, это тебя»).
«Что-то взорвалось внутри, — говорят они, вспоминая Бердянск с болью и благодарностью. — Что-то с нами стряслось».
Они приехали туда учиться «на менеджеров». И стали?..
ОШИБКА ПРЕЗИДЕНТА
— Все ли собрались? — спросил председатель клуба. — Можно начинать?
— Нет Ассира, — ответили ему.
— Да, он предупредил, что задержится, — кивнул председатель и, повернувшись к новичкам, пояснил: — Ассир — это император Зелёного государства. Очень яркий человек. Прославился тем, что отменил конституцию, распустил правительственный кабинет и вскоре был убит членом партии кадетов Проклом.
—Убит? — удивился кто-то из новичков.
— Да, — скорбно кивнул председатель. — В наш клуб он вступил, уже будучи покойником. Кстати (председатель обернулся к президенту Фиолетового государства), вы-то как?
— Жив, слава богу, — ответил тот и, обращаясь уже ко всем, объяснил: — Вчера в 12:00 я был похищен международной мафией. В стране произошёл правительственный переворот, к власти пришла хунта. С 15:30 до 00:07 решался вопрос о моей жизни и смерти. В 00 часов 07 минут хунта сложила свои полномочия. Опасность миновала. Были проведены экстренные выборы нового правительства.
— Да, — вздохнул председатель, — механизм передачи власти в федерации всё-таки ещё недостаточно отработан. Но все в сборе. Начнём, друзья.
Я уверена, вне стен специализированных медицинских учреждений вам не доводилось слышать подобных разговоров, равно как и видеть сразу столько президентов.
— Сколько? — спросите вы.
— Это зависит от того, насколько мирно протекает жизнь в Цветной федерации, — отвечу я. — Дело в том, что членом клуба президентов может стать глава любого из шести государств – Синего, Красного, Зелёного, Голубого, Жёлтого, Фиолетового — после того, как он сложил свои полномочия. А жизнь в Цветной федерации неспокойная — перевороты, гражданские войны, убийства, похищения. Короче, клуб растёт стремительно, и на каждом заседании представляют новичков.
Устав клуба предписывает собираться вечерами в 1-й и 3-й квартал каждого года (то есть раз в два дня) при любой погоде. Форма одежды — парадная. Крепкие напитки — обязательны. Клуб президентов, международный олимпийский комитет и даже мафия – всё это элементы того объёмного учебного пособия, которым, по существу, и являлась Цветная федерация — не модель земного шара, уменьшенная до размеров мяча, а уменьшенная до размеров турбазы модель человеческого общества.
…Первые впечатления организаторов Бердянских курсов: толпа голодных агрессивных мужчин движется в столовую. Это значит, что модель запущена, места в этом классе заняты учениками и каждому из них предстоит начать новую жизнь. Начать и прожить — в рамках этой системы, этой турбазы, этих условий игры…
СУРОВАЯ ДРАМА НАЧАЛЬСТВА
Игра — а значит, будут выигравшие, будут проигравшие. Проигрывать не хотелось, и в игру слушатели включились с некоторой опаской. «Не корову же проигрываете», — подбадривают обычно нерешительных игроков. Не корову. А что?
На кон ставился общественный статус каждого, их социальная значимость. Представьте себе начальника, большого или маленького, который здесь вынужден саночки паять на игровом предприятии и ничего большего достичь не может. На поединках выглядит бледно, в олимпиадах проигрывает. Не себя же ему винить в этом? Он начинает развенчивать созданную здесь систему, начиная и кончая убедительным аргументом: «В жизни так не бывает!» Не бывает, когда генеральный секретарь входит к вам в дом, не бывает, когда мафия похищает президента, а главным образом, не бывает у всех равных стартовых возможностей. Могут разве в нашей жизни два человека равных способностей иметь равные возможности? Ни-ког-да! Здесь же, лишив слушателей их должностей, связей, даже имён, выбив тем самым почву из-под ног, людей заставили быть теми, кем они на самом деле и являются. Кому же это понравится?
И тогда в массах возникло желание отомстить организаторам за свой душевный дискомфорт, который ни в коей мере не компенсируется милой, очаровывающей, душевной обстановкой. Но переиграть Тарасова оказалось куда сложнее, чем они предполагали.
ВОЙНА
У жителей федерации появилась прекрасная возможность реализовать свою разрушительную энергию, в избытке накопленную к середине игры, — организаторы и консультанты предложили им провести войну. Разумеется, жизням слушателей ничто не угрожало, более того — никто не предлагал им рыть окопы, ползти в разведку по мокрой холодной земле и стрелять друг в друга из игрушечных пистолетов. Предложенная война была похожа не на «Зарницу», а на шахматы.
Не искусству убивания, уничтожения друг друга должны были обучаться слушатели в процессе войны, а искусству противостояния, тактики, стратегии (все слова из военного словаря). Предлагалась война умов, война управленческих решений. Кто кого пе-ре-управляет.
И ещё одна, может быть, главная задача — научить использовать в мирных целях, в управлении, в бизнесе то, что накоплено человечеством в области военного искусства.
Однако в ответ на это предложение правительства всех стран дружно подписали мирные соглашения и воевать отказались. Сказались, видимо, впитанные с молоком матери пацифизм и привычка решительно отказываться, не разобравшись, не подумав.
Впрочем, к приезду военного консультанта война уже вовсю бушевала. Только не всех со всеми, а пяти шестых федерации с Голубым государством. И — не по правилам, а исподтишка, по-партизански.
Шла проверка игры на прочность. Цель — создать такой кризисный момент, чтобы Тарасову пришлось хоть на час, хоть на минуту игру остановить, иными словами — «власть употребить». Тем самым был бы развеян миф о равноправии всех государств перед игрой: было бы доказано как привилегированное положение Голубого государства, так и существование на этой территории двух реальностей — игровой и неигровой, двух пакетов законов — игровых и тех, которые были ДО и в объятия которых слушатели попадут ПОСЛЕ. Иными словами, нужно было спровоцировать Тарасова не подчиниться игре, им же самим придуманной, и тем самым её скомпрометировать — мол, игра игрой, а жизнь главнее.
Однако Тарасов ни за что не хотел предавать своё детище и за рамки игры — ни ногой. Пришлось пойти на крайнюю меру и… похитить его. Вместо привычного «жизнь или кошелёк» ему было предложено выбирать между свободой стоимостью сто тысяч голубых (конвертируемых) вийтнов и совершенно бесплатным домашним арестом. Для справки — на десть тысяч вийтнов в игровом магазине можно было приобрести дефицитных товаров примерно на пять тысяч советских рублей.
Сидеть под замком Тарасов никак не мог, поскольку был главным дирижёром игры, её руководителем и координатором. Значит, оставалось грозно посмотреть на похитителей и решительно сказать: «Хватит! Заигрались, ребятки…»
Тарасов выбрал третий путь, совершенно неожиданный для всех. Он подписал чек на требуемую сумму, вручил его похитителям и ушёл, оставив их в полной растерянности. Ничего убийственнее придумать было невозможно.
То есть глава Голубого государства выкупил свою честь и жизнь игры за пять тысяч рублей? Правильнее будет сказать — рискнул пятью тысячами. И — выиграл. Похитители настолько не ожидали от него этих тысяч вийтнов, насколько были деморализованы его поступком, что полученный выкуп не отоварили. Не успели. Пока раздумывали над тем, что Тарасов хотел этим сказать, не ловушка ли это и насколько безопасно пойти с деньгами, полученными таким путём, в магазин, грянула «карточная» система.
БИЗНЕС ИЛИ ПОЛИТИКА?
Для чего и без того маленькая Цветная федерация была разбита на несколько государств? Для чего было введено несколько валют? Для того, чтобы слушатели имели возможность попрактиковаться в международных контактах, дипломатии, внешнеторговых операциях, в создании совместных предприятий. Однако слишком равные стартовые возможности мешали созданию внешнего рынка — по техническим причинам во всех государствах функционировал один и тот же тип производства — сборка санок. Продавать друг другу санки с тем, чтобы покупать на внешнем рынке точно такие же? Даже в игровых условиях это выглядело бы издевательством.
Для того чтобы заставить государства торговать друг с другом, разные виды товаров из игрового магазина были розданы разным государствам. Красному, например, досталась партия китайских термосов, Жёлтому — польской косметики, Зелёному — мыла и стирального порошка, Синему — управленческой литературы, Фиолетовому — модных маек. Торгуйте.
Дальнейшие события с поразительной доходчивостью показали, что ни под какими иностранными именами невозможно замаскировать наши манеры и наши привычки; что под загадочными вывесками Биллов и Джонов прячутся всем понятные и родные Сергеи Сергеичи — главные инженеры и Иван Петровичи — директора советских предприятий.
А произошло вот что: министры торговли всех государств, собравшись, не мудрствуя лукаво, поделили партии своих товаров — угадайте как? — правильно, поровну — с чем и разошлись, делая вид, что совершили ловкую внешнеэкономическую сделку…
Внутри государств товары, полученные таким образом, распределялись ещё лучше: точнее, ещё понятнее и роднее. Нет, не за деньги, боже сохрани. Все происходящее напоминало, по образному выражению гражданина Голубого государства Джери, профсоюзное собрание. То есть на общих сходках товары, либо были поделены поровну, либо разыграны.
— Как же так?! — завопили богачи, которые всю игру в поте лица зарабатывали деньги, рассчитывая, вероятно, что-нибудь на них купить.
— Зато всё справедливо, — ответили им.
В тарасовской школе менеджеров учатся на ошибках — чем серьёзнее последствия той или иной ошибки, тем доходчивее урок. Много авторских ошибок: эта — Ассира, императора; эта — Билла, судьи; эта — Леона, банкира. Но бывают и коллективные ошибки. Так вот, распределительная система — это ошибка имущих слоёв, а значит, их новое знание в конце концов. Больно, горько, обидно? Значит, урок удался.
Для того чтобы понять, что к деньгам в Цветной федерации относились с уважением и пониманием, достаточно было пройтись по коридорам гостиницы. «Дёшево, выгодно, удобно», — читаете вы на двери, за которой разместился торгово-закупочных кооператив. На следующей двери — вывеска и реклама частной адвокатской конторы. Через дверь — представительство фирмы по обучению скорочтению. За следующей дверью — игорный дом, далее — фотоателье «Лэрифото». Десятки всяческих фирм и фирмочек и, как логическое завершение этого длинного коммерческого коридора, — китайский ресторанчик фирмы «РЭД».
«Политика? — удивлялись удачливые коммерсанты. — Извините, на не до этого».
А между тем в федерации шло стремительное имущественное расслоение, жители государств чем дальше, тем отчётливее делились на бедных и богатых.
«Политика? Зачем она нам?» — говорили, увлёкшись бизнесом, богачи до тех самых пор, пока бедные, которых, как всегда и везде, было большинство и которые активно участвовали в политической жизни, не приняли решение вовсе обойтись без денег при делёжке товаров.
— Зачем заниматься политикой, коли деньги есть?
— Затем, чтобы не пришлось оклеивать плодами своего труда стены или разжигать ими костры в сырую погоду.
Следующий вопрос:
— Зачем заниматься благотворительностью, зачем тратить часть своих доходов на развитие социальной сферы?
— Затем, чтобы бедное большинство не взбунтовалось и не лишило вас ваших доходов.
Поскольку к этим новым выводам мы приходим сейчас, сегодня, в конце двадцатого века, приходится признать, что наряду с вечными сюжетами существуют и вечные ошибки. Иначе откуда такая невосприимчивость к собственному прошлому?
Деловая переписка, актёрское мастерство, ораторское искусство… Этого мало. Учите историю, менеджеры.
МАФИЯ
У президента Синего государства украли государственную казну, и вся страна осталась без копейки денег. Ситуация была столь ужасная, что министр финансов немедленно скончался от нервного потрясения, а премьер-министр покончил с собой. Предпринимались, правда, слабые попытки казну отыскать: одинокий частный сыщик полдня изучал подоконник в комнате президента, замерял длину и ширину оставленных следов, но… на этой стадии работа по раскрытию дерзкого преступления и завершилась.
Похищенная казна тем временем мирно хранилась в Красном государстве, куда бы синего сыщика и на порог не пустили.
— Был бы Интерпол… — мечтательно вздыхали синие.
От Интерпола отказались столь же решительно, как и от войны, поскольку видели в нём «руку голубых», некий контрольный орган, ограничивающий свободу государств.
Неограниченная со стороны голубых свобода привела федерацию к разгулу преступности.
Финансовые махинации владельца красного бара («узбекское дело», поскольку бармен был узбеком) положили начало последующим похищениям, убийствам, шантажу и хищениям в особо крупных размерах.
Мафию не любили — это ясно. Удивительным было то, что к ней относились, как к некоему чужеродному образованию, непонятно как появившемуся в федерации.
Как раз понятно. Триумфальное шествие мафии по территории всех шести государств было обусловлено тем, что во всех шести конституциях практически не было предусмотрено мер наказания. Какие наказания в игре? Лишение ужина? Заточение в тёмной комнате? Бойкот? Смешно, не так ли? «Оголтелый гуманизм» законодателей привёл к тому, что столь тщательно и любовно придуманные законы превратились всего лишь в благие пожелания.
Закон неукоснительно требует платить налоги с доходов. Но какой же дурак добровольно отдаст свои, заработанные, имеющие товарное покрытие деньги, если за неуплату налогов ему ничего не будет. Закон гласит, что государственная казна расходуется только на государственные нужды, а значит — нечестно её расхищать. Тем более нехорошо устраивать налёты на банки соседних государств, и только плохой человек может взять ссуду в банке и всю её пропить, прокутить в баре.
— Да, — кротко соглашались мафиози, похлопывая себя по карманам, набитым деньгами. — Да, всё это ужасно. Но что же делать?
Жители федерации не обезопасили себя от налётчиков, казнокрадов, налогонеплательщиков. Сами, своими руками. Безнаказанность, а значит — безответственность стали стилем жизни.
Опять что-то слышится родное, не так ли: правительство расхищает казну, тратит её на СЕБЯ, нисколько не заботясь об интересах государства, после чего, достаточно обогатившись, уходит в отставку, переизбирается, стреляется, эмигрирует (возможны варианты). Следующее правительство беспомощно разводит руками: «Мы-то что можем, если государство в таком состоянии, денег нет и взять их негде». А с бывшего правительства какой спрос, если его или в живых нет, или, что почти одно и то же, оно в почётной отставке?
Могло сложиться впечатление, что некая преступная группировка специально протаскивала своих людей наверх, в правительства с тем, чтобы потом всю страну разворовать, разграбить. Оставалось только удивляться, как это среди 400 слушателей СЛУЧАЙНО оказался такой высокий процент людей, нечистых на руку — взяточников, казнокрадов, законоослушников. Или всё-таки они обычные люди, которые, став винтиками несовершенной (не сказать бы хуже) системы, вмиг растеряли своё индивидуальное совершенство?
Нет, конечно, никаких преступных образований изначально не было. Более того, все новоиспечённые президенты и премьер-министры в первые дни своего правления были полны благих пожеланий — не столько себе лично, сколько своему народу.
— Как же так? — допытывалась я у одного из них, замеченного в хищениях особо крупных и наглых.
— Не выдержал испытания властью, — самокритично покаялся он, потупив глаза. — Власть, знаете, портит.
Нас портят деньги, водка, рулетка… И ещё много чего. Такая жизнь — кто же спорит, — везде ловушки, всюду искушения. И всё же позволю себе не согласиться с вышеозначенным президентом: портит не власть как таковая, а власть неподотчётная, не ограниченная законом. Там, где закон действует не на всех, процветает беззаконие и очень часто противозаконно.
Мы знаем, что закон, как бы суров он ни был, при встречах с некоторыми имеет обыкновение деликатно отходить в сторонку и не навязываться. Пропорция обратная – чем выше пост, тем слабее закон.
…Простые жители Цветной федерации любили вечерами помечтать о том, как славно было бы изловить главаря этой шайки-мафии и сурово его покарать. Конечно, случись такое, это доставило бы всем большое удовольствие, но… жизнь осталась бы прежней, правительства продолжали бы воровать. Да и был ли тот мифический главарь, тот главный злодей — взяточник ли, казнокрад ли, из-за которого все наши беды? Или же главарём этой высокопоставленной шайки стала система вседозволенности?
ДОЧКИ – МАТЕРИ
Федерация делилась на государства; жители государств — на имущих и неимущих; на честных людей и мафию; на довольных и недовольных; на ВЕРХИ и НИЗЫ. Причём если имущие и неимущие, честные и нечестные, довольные и недовольные как-то взаимодействовали, то верхи и низы существовали совершенно обособленно друг от друга. Первые часами заседали в парламенте, ругались, сочиняли законы, указы, отказы, а вторые паяли саночки на игровом предприятии, получали свои заработанные общественно-полезным производительным трудом деньги (это был их конёк: «Мы – работяги!») и решали свои саночные проблемы, или, выражаясь более красиво, проблемы организации производства государственного товара, как то: почему не хватает деталей, почему срываются поставки, почему (цитирую): «На пятерых четыре паяльника», то есть тоже решали управленческие задачи. Школа менеджеров, как-никак.
Низы относились к верхам с тихой, но стойкой ненавистью. Верхи к низам — с якобы скрываемым, но при каждом удобном случае демонстрируемым лёгким презрением. Больше между ними никаких взаимоотношений не было. Они прекрасно обходились друг без друга и, по сути, представляли собой разные государства, разные подсистемы. Единой системы им не удалось организовать, они не успели за пятьдесят дней жить вместе — не в смысле «на одной территории», а в смысле взаимосвязанности.
Правительства были самодостаточными, они работали для себя и на себя. Народ, от которого они были страшно далеки, — на себя. А всё государство, в рамках которого они несосуществовали, искало способы процветания и благоденствия.
Жители Цветной федерации не были одиноки на своём пути к светлому будущему. «В миру», как они называли всё то, что было вокруг, велись те же поиски выхода из создавшегося положения. Полтора месяца отделяют первую публикацию об интенсивных курсах общеменеджерской подготовки от сегодняшнего дня. Всё это время Цветная федерация и окружающий мир сближались.
Игрушечные парламенты в Таллиннской школе менеджеров, ляпая ошибку за ошибкой, учились управлять страной. Прошло совсем немного времени после окончания игры, и вот уже все следят за работой за работой настоящего парламента, который учится (разве не так?) принимать нужные народу законы.
Бизнесмены, руководители предприятий, банков, контор учились хозяйствовать на новых условиях — экономической свободы, — совершенно новых, созданных специально для них Владимиром Тарасовым.
Но и «в миру» наступили новые времена и замаячила экономическая свобода; и «в миру» хозяйственники учатся тому же.
«Настоящие преферансисты, — любил говорить самый богатый человек федерации, глава компании «РЭД», гражданин Красного государства Ричард, — никогда не садятся играть без денег. Но — не ради денег! Им важен, интересен, необходим сам процесс игры. Так и здесь…»
Сравнение жизни разноцветных государств с азартными играми возникало у слушателей школы постоянно. Шахматы, бридж, покер, напёрстки, рулетка… Продолжим список.
Есть такая азартная детская игра — дочки-матери. Вольно или (скорее) невольно граждане разноцветных государств копировали то, что они видели «в миру», к чему привыкли и с чем смирились.
Правила этой азартной игры не надо придумывать — они всегда с нами. Стоит одному сказать слово и другие автоматически подхватят; стоит одному начать – другие продолжат.
«Мы новый мир построим!» — с искренней убеждённостью говорили они и… строили то, что умели, то есть подобие старого.
Так стоило ли создавать этот новый маленький мир, если в нём с такой отчётливостью суждено было отразиться ошибкам старого?
Стоило. Потому что на ошибках учатся. Потому что новый мир построить всё-таки необходимо. И кроме как нам, выходцам из старого, строить его некому.
Для тех, кто не читал, сообщим, а для тех, кто читал, напомним, что это была за игра. На пятьдесят дней турбаза «Парус», расположенная на берегу Азовского моря, была превращена директором Таллиннской школы менеджеров Владимиром Тарасовым в модель маленького мира, состоящего из нескольких государств, граждане которых получали возможность в процессе создания своего общества, закладки его политического, экономического и нравственного фундамента познавать, заучивать и оттачивать всевозможные управленческие принципы, приёмы, методы. Обучение менеджменту, таким образом, происходило методом проб и ошибок, и полученные здесь новые знания в жёстких рамках деловой игры имели шанс превратиться в навыки.
Одно их государств — Голубое — объединяло организаторов игры и участвовало в игре вместе со всеми и на равных правах.
Остаётся лишь добавить, что этот мир, получивший романтичное название Цветной федерации, располагал вполне реальным, позаимствованным в Бердянске производством (сборка детских санок), игровой валютой, имевшей реальное товарное покрытие, и что все участники игры были лишены на пятьдесят дней своего прошлого путём присвоения им игровых имён.
Вы никогда не мечтали вернуться в прошлое, чтобы что-нибудь там подправить? Так вот, новоиспечённые Ричарды, Джери, Джеймсы и ещё 397 человек получили общий белый лист бумаги и возможность начать жизнь заново.
Поверьте, это было захватывающее действо.
Рождался новый мир, создавалось новое общество, с хрустом ломались прежние жизненные установки его создателей.
Они начинали игру просто некими Леонардами и Жаками, обезличенными и потому равными на старте. Заканчивали президентами, министрами, банкирами, владельцами предприятий и игорных домов, главарями преступных группировок.
Что с ними произошло?
До сих пор не смолкают страстные споры об этом между теми, кто был ТАМ, кто видел ЭТО.
Курсы кончились, слушатели разъехались, но они не могут расстаться. Созваниваются, переписываются, устраивают массовые встречи. Родители, жены, дети уже привыкли к их игровым именам и не удивляются, когда в скромной новосибирской или львовской квартире просят позвать к телефону Филипса или Виторио («Серёжа, это тебя»).
«Что-то взорвалось внутри, — говорят они, вспоминая Бердянск с болью и благодарностью. — Что-то с нами стряслось».
Они приехали туда учиться «на менеджеров». И стали?..
ОШИБКА ПРЕЗИДЕНТА
— Все ли собрались? — спросил председатель клуба. — Можно начинать?
— Нет Ассира, — ответили ему.
— Да, он предупредил, что задержится, — кивнул председатель и, повернувшись к новичкам, пояснил: — Ассир — это император Зелёного государства. Очень яркий человек. Прославился тем, что отменил конституцию, распустил правительственный кабинет и вскоре был убит членом партии кадетов Проклом.
—Убит? — удивился кто-то из новичков.
— Да, — скорбно кивнул председатель. — В наш клуб он вступил, уже будучи покойником. Кстати (председатель обернулся к президенту Фиолетового государства), вы-то как?
— Жив, слава богу, — ответил тот и, обращаясь уже ко всем, объяснил: — Вчера в 12:00 я был похищен международной мафией. В стране произошёл правительственный переворот, к власти пришла хунта. С 15:30 до 00:07 решался вопрос о моей жизни и смерти. В 00 часов 07 минут хунта сложила свои полномочия. Опасность миновала. Были проведены экстренные выборы нового правительства.
— Да, — вздохнул председатель, — механизм передачи власти в федерации всё-таки ещё недостаточно отработан. Но все в сборе. Начнём, друзья.
Я уверена, вне стен специализированных медицинских учреждений вам не доводилось слышать подобных разговоров, равно как и видеть сразу столько президентов.
— Сколько? — спросите вы.
— Это зависит от того, насколько мирно протекает жизнь в Цветной федерации, — отвечу я. — Дело в том, что членом клуба президентов может стать глава любого из шести государств – Синего, Красного, Зелёного, Голубого, Жёлтого, Фиолетового — после того, как он сложил свои полномочия. А жизнь в Цветной федерации неспокойная — перевороты, гражданские войны, убийства, похищения. Короче, клуб растёт стремительно, и на каждом заседании представляют новичков.
Устав клуба предписывает собираться вечерами в 1-й и 3-й квартал каждого года (то есть раз в два дня) при любой погоде. Форма одежды — парадная. Крепкие напитки — обязательны. Клуб президентов, международный олимпийский комитет и даже мафия – всё это элементы того объёмного учебного пособия, которым, по существу, и являлась Цветная федерация — не модель земного шара, уменьшенная до размеров мяча, а уменьшенная до размеров турбазы модель человеческого общества.
…Первые впечатления организаторов Бердянских курсов: толпа голодных агрессивных мужчин движется в столовую. Это значит, что модель запущена, места в этом классе заняты учениками и каждому из них предстоит начать новую жизнь. Начать и прожить — в рамках этой системы, этой турбазы, этих условий игры…
СУРОВАЯ ДРАМА НАЧАЛЬСТВА
Игра — а значит, будут выигравшие, будут проигравшие. Проигрывать не хотелось, и в игру слушатели включились с некоторой опаской. «Не корову же проигрываете», — подбадривают обычно нерешительных игроков. Не корову. А что?
На кон ставился общественный статус каждого, их социальная значимость. Представьте себе начальника, большого или маленького, который здесь вынужден саночки паять на игровом предприятии и ничего большего достичь не может. На поединках выглядит бледно, в олимпиадах проигрывает. Не себя же ему винить в этом? Он начинает развенчивать созданную здесь систему, начиная и кончая убедительным аргументом: «В жизни так не бывает!» Не бывает, когда генеральный секретарь входит к вам в дом, не бывает, когда мафия похищает президента, а главным образом, не бывает у всех равных стартовых возможностей. Могут разве в нашей жизни два человека равных способностей иметь равные возможности? Ни-ког-да! Здесь же, лишив слушателей их должностей, связей, даже имён, выбив тем самым почву из-под ног, людей заставили быть теми, кем они на самом деле и являются. Кому же это понравится?
И тогда в массах возникло желание отомстить организаторам за свой душевный дискомфорт, который ни в коей мере не компенсируется милой, очаровывающей, душевной обстановкой. Но переиграть Тарасова оказалось куда сложнее, чем они предполагали.
ВОЙНА
У жителей федерации появилась прекрасная возможность реализовать свою разрушительную энергию, в избытке накопленную к середине игры, — организаторы и консультанты предложили им провести войну. Разумеется, жизням слушателей ничто не угрожало, более того — никто не предлагал им рыть окопы, ползти в разведку по мокрой холодной земле и стрелять друг в друга из игрушечных пистолетов. Предложенная война была похожа не на «Зарницу», а на шахматы.
Не искусству убивания, уничтожения друг друга должны были обучаться слушатели в процессе войны, а искусству противостояния, тактики, стратегии (все слова из военного словаря). Предлагалась война умов, война управленческих решений. Кто кого пе-ре-управляет.
И ещё одна, может быть, главная задача — научить использовать в мирных целях, в управлении, в бизнесе то, что накоплено человечеством в области военного искусства.
Однако в ответ на это предложение правительства всех стран дружно подписали мирные соглашения и воевать отказались. Сказались, видимо, впитанные с молоком матери пацифизм и привычка решительно отказываться, не разобравшись, не подумав.
Впрочем, к приезду военного консультанта война уже вовсю бушевала. Только не всех со всеми, а пяти шестых федерации с Голубым государством. И — не по правилам, а исподтишка, по-партизански.
Шла проверка игры на прочность. Цель — создать такой кризисный момент, чтобы Тарасову пришлось хоть на час, хоть на минуту игру остановить, иными словами — «власть употребить». Тем самым был бы развеян миф о равноправии всех государств перед игрой: было бы доказано как привилегированное положение Голубого государства, так и существование на этой территории двух реальностей — игровой и неигровой, двух пакетов законов — игровых и тех, которые были ДО и в объятия которых слушатели попадут ПОСЛЕ. Иными словами, нужно было спровоцировать Тарасова не подчиниться игре, им же самим придуманной, и тем самым её скомпрометировать — мол, игра игрой, а жизнь главнее.
Однако Тарасов ни за что не хотел предавать своё детище и за рамки игры — ни ногой. Пришлось пойти на крайнюю меру и… похитить его. Вместо привычного «жизнь или кошелёк» ему было предложено выбирать между свободой стоимостью сто тысяч голубых (конвертируемых) вийтнов и совершенно бесплатным домашним арестом. Для справки — на десть тысяч вийтнов в игровом магазине можно было приобрести дефицитных товаров примерно на пять тысяч советских рублей.
Сидеть под замком Тарасов никак не мог, поскольку был главным дирижёром игры, её руководителем и координатором. Значит, оставалось грозно посмотреть на похитителей и решительно сказать: «Хватит! Заигрались, ребятки…»
Тарасов выбрал третий путь, совершенно неожиданный для всех. Он подписал чек на требуемую сумму, вручил его похитителям и ушёл, оставив их в полной растерянности. Ничего убийственнее придумать было невозможно.
То есть глава Голубого государства выкупил свою честь и жизнь игры за пять тысяч рублей? Правильнее будет сказать — рискнул пятью тысячами. И — выиграл. Похитители настолько не ожидали от него этих тысяч вийтнов, насколько были деморализованы его поступком, что полученный выкуп не отоварили. Не успели. Пока раздумывали над тем, что Тарасов хотел этим сказать, не ловушка ли это и насколько безопасно пойти с деньгами, полученными таким путём, в магазин, грянула «карточная» система.
БИЗНЕС ИЛИ ПОЛИТИКА?
Для чего и без того маленькая Цветная федерация была разбита на несколько государств? Для чего было введено несколько валют? Для того, чтобы слушатели имели возможность попрактиковаться в международных контактах, дипломатии, внешнеторговых операциях, в создании совместных предприятий. Однако слишком равные стартовые возможности мешали созданию внешнего рынка — по техническим причинам во всех государствах функционировал один и тот же тип производства — сборка санок. Продавать друг другу санки с тем, чтобы покупать на внешнем рынке точно такие же? Даже в игровых условиях это выглядело бы издевательством.
Для того чтобы заставить государства торговать друг с другом, разные виды товаров из игрового магазина были розданы разным государствам. Красному, например, досталась партия китайских термосов, Жёлтому — польской косметики, Зелёному — мыла и стирального порошка, Синему — управленческой литературы, Фиолетовому — модных маек. Торгуйте.
Дальнейшие события с поразительной доходчивостью показали, что ни под какими иностранными именами невозможно замаскировать наши манеры и наши привычки; что под загадочными вывесками Биллов и Джонов прячутся всем понятные и родные Сергеи Сергеичи — главные инженеры и Иван Петровичи — директора советских предприятий.
А произошло вот что: министры торговли всех государств, собравшись, не мудрствуя лукаво, поделили партии своих товаров — угадайте как? — правильно, поровну — с чем и разошлись, делая вид, что совершили ловкую внешнеэкономическую сделку…
Внутри государств товары, полученные таким образом, распределялись ещё лучше: точнее, ещё понятнее и роднее. Нет, не за деньги, боже сохрани. Все происходящее напоминало, по образному выражению гражданина Голубого государства Джери, профсоюзное собрание. То есть на общих сходках товары, либо были поделены поровну, либо разыграны.
— Как же так?! — завопили богачи, которые всю игру в поте лица зарабатывали деньги, рассчитывая, вероятно, что-нибудь на них купить.
— Зато всё справедливо, — ответили им.
В тарасовской школе менеджеров учатся на ошибках — чем серьёзнее последствия той или иной ошибки, тем доходчивее урок. Много авторских ошибок: эта — Ассира, императора; эта — Билла, судьи; эта — Леона, банкира. Но бывают и коллективные ошибки. Так вот, распределительная система — это ошибка имущих слоёв, а значит, их новое знание в конце концов. Больно, горько, обидно? Значит, урок удался.
Для того чтобы понять, что к деньгам в Цветной федерации относились с уважением и пониманием, достаточно было пройтись по коридорам гостиницы. «Дёшево, выгодно, удобно», — читаете вы на двери, за которой разместился торгово-закупочных кооператив. На следующей двери — вывеска и реклама частной адвокатской конторы. Через дверь — представительство фирмы по обучению скорочтению. За следующей дверью — игорный дом, далее — фотоателье «Лэрифото». Десятки всяческих фирм и фирмочек и, как логическое завершение этого длинного коммерческого коридора, — китайский ресторанчик фирмы «РЭД».
«Политика? — удивлялись удачливые коммерсанты. — Извините, на не до этого».
А между тем в федерации шло стремительное имущественное расслоение, жители государств чем дальше, тем отчётливее делились на бедных и богатых.
«Политика? Зачем она нам?» — говорили, увлёкшись бизнесом, богачи до тех самых пор, пока бедные, которых, как всегда и везде, было большинство и которые активно участвовали в политической жизни, не приняли решение вовсе обойтись без денег при делёжке товаров.
— Зачем заниматься политикой, коли деньги есть?
— Затем, чтобы не пришлось оклеивать плодами своего труда стены или разжигать ими костры в сырую погоду.
Следующий вопрос:
— Зачем заниматься благотворительностью, зачем тратить часть своих доходов на развитие социальной сферы?
— Затем, чтобы бедное большинство не взбунтовалось и не лишило вас ваших доходов.
Поскольку к этим новым выводам мы приходим сейчас, сегодня, в конце двадцатого века, приходится признать, что наряду с вечными сюжетами существуют и вечные ошибки. Иначе откуда такая невосприимчивость к собственному прошлому?
Деловая переписка, актёрское мастерство, ораторское искусство… Этого мало. Учите историю, менеджеры.
МАФИЯ
У президента Синего государства украли государственную казну, и вся страна осталась без копейки денег. Ситуация была столь ужасная, что министр финансов немедленно скончался от нервного потрясения, а премьер-министр покончил с собой. Предпринимались, правда, слабые попытки казну отыскать: одинокий частный сыщик полдня изучал подоконник в комнате президента, замерял длину и ширину оставленных следов, но… на этой стадии работа по раскрытию дерзкого преступления и завершилась.
Похищенная казна тем временем мирно хранилась в Красном государстве, куда бы синего сыщика и на порог не пустили.
— Был бы Интерпол… — мечтательно вздыхали синие.
От Интерпола отказались столь же решительно, как и от войны, поскольку видели в нём «руку голубых», некий контрольный орган, ограничивающий свободу государств.
Неограниченная со стороны голубых свобода привела федерацию к разгулу преступности.
Финансовые махинации владельца красного бара («узбекское дело», поскольку бармен был узбеком) положили начало последующим похищениям, убийствам, шантажу и хищениям в особо крупных размерах.
Мафию не любили — это ясно. Удивительным было то, что к ней относились, как к некоему чужеродному образованию, непонятно как появившемуся в федерации.
Как раз понятно. Триумфальное шествие мафии по территории всех шести государств было обусловлено тем, что во всех шести конституциях практически не было предусмотрено мер наказания. Какие наказания в игре? Лишение ужина? Заточение в тёмной комнате? Бойкот? Смешно, не так ли? «Оголтелый гуманизм» законодателей привёл к тому, что столь тщательно и любовно придуманные законы превратились всего лишь в благие пожелания.
Закон неукоснительно требует платить налоги с доходов. Но какой же дурак добровольно отдаст свои, заработанные, имеющие товарное покрытие деньги, если за неуплату налогов ему ничего не будет. Закон гласит, что государственная казна расходуется только на государственные нужды, а значит — нечестно её расхищать. Тем более нехорошо устраивать налёты на банки соседних государств, и только плохой человек может взять ссуду в банке и всю её пропить, прокутить в баре.
— Да, — кротко соглашались мафиози, похлопывая себя по карманам, набитым деньгами. — Да, всё это ужасно. Но что же делать?
Жители федерации не обезопасили себя от налётчиков, казнокрадов, налогонеплательщиков. Сами, своими руками. Безнаказанность, а значит — безответственность стали стилем жизни.
Опять что-то слышится родное, не так ли: правительство расхищает казну, тратит её на СЕБЯ, нисколько не заботясь об интересах государства, после чего, достаточно обогатившись, уходит в отставку, переизбирается, стреляется, эмигрирует (возможны варианты). Следующее правительство беспомощно разводит руками: «Мы-то что можем, если государство в таком состоянии, денег нет и взять их негде». А с бывшего правительства какой спрос, если его или в живых нет, или, что почти одно и то же, оно в почётной отставке?
Могло сложиться впечатление, что некая преступная группировка специально протаскивала своих людей наверх, в правительства с тем, чтобы потом всю страну разворовать, разграбить. Оставалось только удивляться, как это среди 400 слушателей СЛУЧАЙНО оказался такой высокий процент людей, нечистых на руку — взяточников, казнокрадов, законоослушников. Или всё-таки они обычные люди, которые, став винтиками несовершенной (не сказать бы хуже) системы, вмиг растеряли своё индивидуальное совершенство?
Нет, конечно, никаких преступных образований изначально не было. Более того, все новоиспечённые президенты и премьер-министры в первые дни своего правления были полны благих пожеланий — не столько себе лично, сколько своему народу.
— Как же так? — допытывалась я у одного из них, замеченного в хищениях особо крупных и наглых.
— Не выдержал испытания властью, — самокритично покаялся он, потупив глаза. — Власть, знаете, портит.
Нас портят деньги, водка, рулетка… И ещё много чего. Такая жизнь — кто же спорит, — везде ловушки, всюду искушения. И всё же позволю себе не согласиться с вышеозначенным президентом: портит не власть как таковая, а власть неподотчётная, не ограниченная законом. Там, где закон действует не на всех, процветает беззаконие и очень часто противозаконно.
Мы знаем, что закон, как бы суров он ни был, при встречах с некоторыми имеет обыкновение деликатно отходить в сторонку и не навязываться. Пропорция обратная – чем выше пост, тем слабее закон.
…Простые жители Цветной федерации любили вечерами помечтать о том, как славно было бы изловить главаря этой шайки-мафии и сурово его покарать. Конечно, случись такое, это доставило бы всем большое удовольствие, но… жизнь осталась бы прежней, правительства продолжали бы воровать. Да и был ли тот мифический главарь, тот главный злодей — взяточник ли, казнокрад ли, из-за которого все наши беды? Или же главарём этой высокопоставленной шайки стала система вседозволенности?
ДОЧКИ – МАТЕРИ
Федерация делилась на государства; жители государств — на имущих и неимущих; на честных людей и мафию; на довольных и недовольных; на ВЕРХИ и НИЗЫ. Причём если имущие и неимущие, честные и нечестные, довольные и недовольные как-то взаимодействовали, то верхи и низы существовали совершенно обособленно друг от друга. Первые часами заседали в парламенте, ругались, сочиняли законы, указы, отказы, а вторые паяли саночки на игровом предприятии, получали свои заработанные общественно-полезным производительным трудом деньги (это был их конёк: «Мы – работяги!») и решали свои саночные проблемы, или, выражаясь более красиво, проблемы организации производства государственного товара, как то: почему не хватает деталей, почему срываются поставки, почему (цитирую): «На пятерых четыре паяльника», то есть тоже решали управленческие задачи. Школа менеджеров, как-никак.
Низы относились к верхам с тихой, но стойкой ненавистью. Верхи к низам — с якобы скрываемым, но при каждом удобном случае демонстрируемым лёгким презрением. Больше между ними никаких взаимоотношений не было. Они прекрасно обходились друг без друга и, по сути, представляли собой разные государства, разные подсистемы. Единой системы им не удалось организовать, они не успели за пятьдесят дней жить вместе — не в смысле «на одной территории», а в смысле взаимосвязанности.
Правительства были самодостаточными, они работали для себя и на себя. Народ, от которого они были страшно далеки, — на себя. А всё государство, в рамках которого они несосуществовали, искало способы процветания и благоденствия.
Жители Цветной федерации не были одиноки на своём пути к светлому будущему. «В миру», как они называли всё то, что было вокруг, велись те же поиски выхода из создавшегося положения. Полтора месяца отделяют первую публикацию об интенсивных курсах общеменеджерской подготовки от сегодняшнего дня. Всё это время Цветная федерация и окружающий мир сближались.
Игрушечные парламенты в Таллиннской школе менеджеров, ляпая ошибку за ошибкой, учились управлять страной. Прошло совсем немного времени после окончания игры, и вот уже все следят за работой за работой настоящего парламента, который учится (разве не так?) принимать нужные народу законы.
Бизнесмены, руководители предприятий, банков, контор учились хозяйствовать на новых условиях — экономической свободы, — совершенно новых, созданных специально для них Владимиром Тарасовым.
Но и «в миру» наступили новые времена и замаячила экономическая свобода; и «в миру» хозяйственники учатся тому же.
«Настоящие преферансисты, — любил говорить самый богатый человек федерации, глава компании «РЭД», гражданин Красного государства Ричард, — никогда не садятся играть без денег. Но — не ради денег! Им важен, интересен, необходим сам процесс игры. Так и здесь…»
Сравнение жизни разноцветных государств с азартными играми возникало у слушателей школы постоянно. Шахматы, бридж, покер, напёрстки, рулетка… Продолжим список.
Есть такая азартная детская игра — дочки-матери. Вольно или (скорее) невольно граждане разноцветных государств копировали то, что они видели «в миру», к чему привыкли и с чем смирились.
Правила этой азартной игры не надо придумывать — они всегда с нами. Стоит одному сказать слово и другие автоматически подхватят; стоит одному начать – другие продолжат.
«Мы новый мир построим!» — с искренней убеждённостью говорили они и… строили то, что умели, то есть подобие старого.
Так стоило ли создавать этот новый маленький мир, если в нём с такой отчётливостью суждено было отразиться ошибкам старого?
Стоило. Потому что на ошибках учатся. Потому что новый мир построить всё-таки необходимо. И кроме как нам, выходцам из старого, строить его некому.
Анна МАЛЫШЕВА
(Наш спец. корр.)
